Эли Эверу — герою, кстати — не нравится убивать. Эли Эвер не думает, что у него нет выбора, что эту работу больше некому выполнять или что Бог прощает ему каждое убийство; Эли вверяет свою жизнь в Его руки сотни и тысячи раз, и всегда Бог выплёвывает Эли назад, словно безвкусную косточку, такую, из которой больше ничего не вырастет, как глубоко её ни закопай и какую почву ни выбери. Бог не говорит ему «нет», и вообще ничего не говорит, только слушает и молчит, слушает и молчит. Наверное, если бы Он был против, Эли давно бы уже умер. Но Бог не против. Наверное.
Элиот Кардейл — пустой шаблон, коллекция улыбок, вырезанных из журналов и телепередач, пошитый на заказ костюм; всё вокруг — уравнение, и он тоже всегда вокруг, всегда за скобками. Если не умножить, то хотя бы поделить — общую боль, общую грязь — Эли видит её, всегда видел, и между общей помойкой и его мусорным ведром всегда была пропасть, и в его смерти была только одна проблема. Когда родился Эли Эвер, ничего живого в мир не пришло; когда умер Элиот Кардейл, ничего живого из мира не ушло, потому что Эли никогда не был жив. Он догадывался об этом и раньше, никогда не соприкасаясь с живыми, а потом вроде бы умер — даже говорить неловко, потому что смертью это не стало. Эли видел, как устроено всё вокруг, решал все уравнения, которые другим даже не приходилось решать (они просто знали: живые живут рефлекторно, а мёртвые вроде него — научением).
Целый день думал про
шаблоны, схемы, бога и цветы.
И то, во что кажется невозможным верить,
ярость по цене 3.99.
В той ванне со льдом не произошло ровным счётом ничего, и каждый раз, когда Эли устраняет из мира ошибку (будем говорить не «убивает», а «устраняет»), он думает о том, что у других экстраординарных забрали и опорочили, а у него самого не выдрали, потому что у пустоты нечего забирать — её можно увеличить или уменьшить, и клиническая смерть её просто умножила. Проблема в том, что Эли не умер.
Проблема в том, что умирать оказалось некому.
Эли Эвер — не плохой человек. Эли Эвер — не плохой человек. Эли Эвер — не плохой человек. Эли Эвер — не плохой человек. Эли Эвер — не плохой человек. Эли Эвер — не плохой человек. Эли Эвер — не плохой человек. Эли Эвер — не плохой человек. Эли Эвер — не плохой человек. Эли Эвер — не плохой человек. Эли Эвер — не плохой человек. Эли Эвер — не плохой человек.
Эли нужно придумывать самого себя по утрам, брать новое имя — на этот раз настоящее, проводить ежедневные осмотры (вдруг ожил, вдруг обрёл связь), надевать лица и запоминать схемы (те схемы, которых на самом деле в реальной жизни не существует). Может быть, не стоит жить вечно, если ты не живёшь; запоминают живых, запоминают громких, запоминают видимых — что же, Эли Эвера вы обязательно увидите и услышите, обязательно запомните.
Эли Эвер будет жить хотя бы в чужой памяти.

И говорит, люби их толпы, ровные ряды. И чем ровнее,
тем ты точечней люби.
А то от ярости отправишься
во гнев.